Владимир Эйснер
Лиственницы как они есть
Poems are made by fools like me,
but only God can make a tree.
Сделать стих я тоже смог,
но сделать дерево – лишь Бог.
Джойс Килмер
От белых снегов мыса Челюскинa, от черных скал Ая-Бырранга, от великого синего озера Таймыр бегут твои олени на юг. Все время к югу и юго-востоку, и все чего-то не хватает глазу в бурой холмистой тундре. Но вот снова блеснула впереди большая вода и на ней - мачты океанских кораблей. Это матушка Хатанга-река, каждую навигацию переносит она на своей спине грузы для северян.
Теперь резко на юго-запад, вдоль левого берега, пока не упрешься лбом в семьдесят третью параллель - границу между лесом и тундрой. А вот и они, те, кого не хватало глазу в твоем путешествии.
Темными группками сбегают с холмов пушистые лиственнички с яркими стрелками молодой хвои на концах ветвей и свежеотлакированными красными шишечками на макушках.
Худы и тонки эти первые посланцы тайги. Не выше человеческого роста и не толще лыжной палки. Крайние деревца сильно повреждены: кора лохмотьями, поломанные веточки плачут желтой смолой.
Осенью лопается шкурка на вызревших пантах диких северных оленей, высвобождая молодые, гибкие, еще с кровью, рога. Рога эти чешутся, и олени трутся о деревца, причиняя им боль и раны.
Но не дано нам слышать друг друга. Как ты не слышишь стонов раненого тобой оленя, так и олень не слышит воплей погибающей лиственницы... Но не все деревца засохли, не все погибли. Если сохранился на стволе хоть кусочек неповрежденной коры, обязательно есть с той стороны и зеленая ветвь!
Всего месяц, только месяц в году растет это чудо-дерево. И все успевает: на сантиметр вырастет вверх, на волосок вширь, заложит новые почки на зиму, и вызреют семена.
Спускаешься еще на полста километров к югу и юго-западу, и вот вдоль реки, пока только вдоль реки - у воды теплее - пошел настоящий лес. Но теперь лиственнички, а это все еще лиственнички, становятся толщиной с мужскую руку и ростом до семи метров. И все меньше растут они группками, а все больше разбегаются поодиночке, людей посмотреть, себя показать. И каждая одевается на свой лад и у каждой свой характер.
Вот стройная красавица с густой хвоей и симметричными ветвями. А перед ней тоненькая школьница, вся вытянулась навстречу идеалу и согласно кивает вершинкой. Бедняжка! Так и останется на всю жизнь однобокой, с ветвями, повернутыми в одну сторону.
Вот пышная барыня средних лет, высокая и надменная. Важно, с достоинством качает она тяжелыми ветвями под восторженный шепот соседок, но сивый старческий мох уже прошил ее юбку.
Вот согбенная старушка. Извините, не старушка, а просто досталась девушке квартира на склоне оврага. Зимой заносят ее сугробы, а тяжелые весенние снега согнули ствол в колесо. Отвернулись от нее подружки, презирая за уродство, но она молчит и знает, что придет к ней долгожданный принц в образе пастуха-оленевода. Глянет и ахнет неожиданной удаче и сделает из ее согнутого тела, необычайно прочного от постоянных лишений, отличные полозья для нарт. И увидит она кочевые стойбища и костры, услышит смех детей и лай собак. Блеснет перед ней игла огня из дула карабина, и наедут полозья на свежую оленью кровь. А товарки разве что на дрова пригодятся.
Вот еще одна с поломанной вершиной. Так густо разрослась - хоть шалаш устраивай.
Вот другая, раскидистая, как тот дуб у Лукоморья. Под ней пастушок-долганин читал Пушкина, и дерево наслушалось сказок.
Вот под кроной зеленой мамы рассыпались лиственнята в новых костюмчиках, вот молодой боец держит упавшего товарища, вот вповалку лежат поваленные жестоким хиусом, но все они зеленеют уцелевшими ветвями и все тянутся вверх, к свету!
А вот еще печальней картина: растут три подружки над берегом ручья, и одна из них наклонилась в падении. Но нижний сук ближайшей подруги делает отстраняющий жест. Что ж. У людей тоже так. Падающего толкни.
Чем ближе к поселку, тем больше больных, искалеченных тракторами деревьев. Но если у такой калеки кора ободрана не вкруговую, обязательно есть на здоровой стороне и свежая зеленая ветвь.
А это что за странное деревце? Одна половина у него зеленая, другая - черная. Определяешь страны света. Так и есть: высохшая кора и почерневшие ветви указывают на север.
В одну из особенно суровых зим мороз и ветер сожгли, уничтожили северную сторону дерева и его вершину. Но корень, укрытый снегом, уцелел, южная, подветренная сторона выжила и весной оградила погибшую часть от здоровой широким пухлым рубцом.
И - не гниет лиственница! Через несколько лет выгнало деревце новую вершину, выросли на ней крепкие шишечки и посыпались в багровый мох новые семена. И вот уже кругом полно детей, и зеленые внучата проклюнулись между черными отмершими ветками.
У него, у него учиться тебе мужеству и стойкости, у маленького тонкого деревца!
Подходишь к месту катастрофы: от сильного дождя обвалился большой участок глинистого берега. Деревья, большие и малые, лежат на песке. Наклоняешься посмотреть. Да, корни оборваны, но песок влажный, и хвоя в последний раз зеленеет. И жизнь продолжается. Один корень облюбовал себе для убежища заяц, под другим свила гнездо трясогузка, под третьим отдыхают куропатки. Под поникшими кронами видишь вдруг синие ягоды голубики и брызги красной смородины. Конечно, тела этих обреченных унесет весной в океан, в Лету беспощадный паводок. Но пока они живы, они стойко выполняют свое назначение - расти и зеленеть, давать приют усталым путникам и укрывать собою малых сих.
Дальше на юг не стоит спускаться. Там уже настоящая тайга. Там появляются ель и берёза. Там такие лиственницы - шапка падает! Но тебе всех милее эти стойкие, крепкие деревца Страны Маленьких Палок, бескрайней лесотундры Таймыра. Нигде в мире, только здесь, сомкнувшись в плотные семьи-куртины, вклиниваются они в Арктику до семьдесят третьей параллели. И в полярную ночь и в мороз первыми принимают на себя удар хиуса, злого северного ветра.
Всего месяц, только месяц в году растет твоя лиственничка. И все успевает. Вызреют шишки, нальются силой почки, на сантиметр вырастет она вверх, на волосок вширь и никому света не застит. А ты все ли успел, что наметил на день, на год, на жизнь?
«...Прости, - сказала она, - я полюбила другого».
И ушла, уехала, исчезла. Из твоего дня, ночи, жизни. И дочь тебе оставила.
Отпусти же ее из мыслей и сердца. Пожелай им многая лета и здоровых детишек. Смотри - твоя лиственничка залечила рану смолкой, там рядом набухли крупные почки, а весной появится новая веточка.
Остановись возле зеленой дикарки, положи руку на темную шершавую кору, ощути движение древних соков и неукротимую волю к жизни, вложенную Создателем в это чудо-деревце. Пожми колючую зеленую лапку. Есть на свете лиственница, нет повода для отчаяния!
