ритуал, доведённый до автоматизма, неумолимо усыплял тело
Сон начался в охряно-пустынном пространстве. Пылинка более темного цвета начала раскручиваться, раскручиваться, приковывая к себе внимание. Я бродила вокруг, стараясь не попадать в эту зону раскрутки. Но вдруг она сама высунула вихрь-язык и ухватила меня к себе, прямо в центр
Какие-то зрительные цветовые пятна поплыли в воспринимаемом от сна, когда мне это наскучило – я сказала "Хватит!" и пятна выстлались передо мной в дорогу.
По дороге можно было идти, но пейзаж не менялся, левая сторона была зеркальным отражением правой. Забавно - иногда одновременно с двух сторон кто-то высовывался на мою дорогу, но тут же прятался.
Вот у самого края дороги кто-то сидит. Я подхожу всё ближе, но он не увеличивается, как положено законами геометрии, а становится вдруг больших размеров уже рядом со мной
Старик почти человеческого облика, только с несоразмерно длинными руками, так что если он встанет, они будут ему почти до пяток.. Но он сидит и это не так видно. Возле рта у него размытое пятно
Я прохожу мимо старика с размытым пятном вместо рта и иду дальше по дороге – но он вновь появляется вдалеке, не увеличивается при приближении, и в нормальных размерах становится уже возле меня. Снова прохожу мимо (прямо как в сказке, где ежиха с ежатами у бегущего зайца на пути прятались и все одинаковые)), но на пятый-четвёртый раз останавливаюсь.
Старик – с длинными, бело-серыми волосами и в одежде-лохмотьях точь-в-точь цвета волос… Так что непонятно, где они, а где одежда
- Моя одежда из моих волос – немного неожиданно объясняет старик
- Садись к моему костру – приглашает. Оглядываюсь – костра нигде нету. Оборачиваюсь к старику – возле него уже горит мерцающий сполохами, какой-то плотный и тяжёлый костёр. Присаживаюсь, подворачивая под себя ноги – старик внимательно смотрит, затем копирует мою позу, помогая себе длинными своими костлявыми руками.
Иногда за стариком начинают формироваться неясные тени, они будто суются через его плечи к нам у костра, но не могут продвинуться дальше
- Пока ты тут, они не смеют подойти – вроде как даже гордо объявляет старик
Сидим по обе стороны, молчим, я пытаюсь вглядеться в этот странный костёр
- Не смотри, потухнет! – сердится старик. Пытаюсь отвести взгляд – но сновидный костёр манит к себе… Итог – костёр таки исчезает
Старик говорит, вроде как даже ожидав это:
- Ну вот и потух. Но ты можешь дать мне свой костёр. На время – старик почти просительно смотрит мне прямо в глаза. Его глаза – такие же, как его потухший костёр, плотные и тяжелые
Пытаюсь вспомнить свой любимый костёр, каким его раскладывал мне мой друг. Но получается совсем другой – костёр деды, в котором тот по осени в лесу пёк нам с сестрой картошку и морковку. Перед нами со стариком на миг разгорается именно такой, даже с двумя подпалившимися картофелинами
Старик быстрым движением ворует прямо из углей картошку и прячет куда-то в свою одежду из волос. Делает вид, что ничего не брал и тут же гасит мой костёр. Вновь зажигается тот, тяжелый и непрозрачный.
- Твой костёр всегда будет здесь. Так миры становятся ближе – непонятно говорит – Но сначала тебе надо было потушить мой
И вдруг требовательно тянет ко мне ладонь прямо через костёр:
- Дай мне свою руку!
Не боюсь ни его, ни пламени тяжелого костра, сую прямо в него руку. Старик берет меня за ладонь и склоняется над ней ртом-пятном, будто хочет поцеловать… Но вместо этого говорит:
- А душа у тебя некрещёная!
Качаю головой, хочу рассказать семейную историю, как при рождении мне дали одно имя, а потом крестили с нынешним. Старик, понимаю, и так знает это, но не хочет слушать, начинает бить по серой земле второй ладонью, не выпуская меня, и кричать:
- не крещеная! Не крещеная!
Возникает мысль, что никогда не видела у сновидных жителей истерики и смотреть, честно говоря, не хочется
Киваю, соглашаюсь со стариком. Он стразу же успокаивается, выпускает мою руку и еще раз удовлетворённо повторяет:
- Некрещеная.
Вдали по дороге начинает что-то происходить, я встаю и двигаюсь туда, но получается плохо
- Ты не иди, а дорогу сматывай– советует старик
Сматываю дорогу, она ловко уезжает за меня. Оборачиваюсь – она уезжает прямо в тяжёлый костер. Дорога притягивает свой край – за ним высятся замки в полуразвалинах, высокие башни и арки с выбоинами каменных плит. Над замками вьются ленты, будто танцуют невиданный танец. Иногда лента обрывается и с ней рушится вниз без остатка участок замков, к которому она привязана
- Старые чертоги – непонятно говорит Старик – Они больше не нужны здесь.
Шагаю к чертогам
- Если пойдёшь к ним, меня не увидишь! – немного обиженно дуется старик. Я улыбаюсь ему и всё равно подхожу к краю, возле которого как раз обрывается ещё одна лента и обваливается кусок ограды.
В проёме – где-то внизу так же, как в предыдущем сне, размеренно выступают шеренгами огромные звери-дома
Оборачиваюсь – старик и вправду исчез, лишь горит тяжёлым пламенем его костёр. Понимаю вдруг, что когда он склонился над моей рукой – он всё-таки коснулся её чем-то мохнатым. Но это были не усы - у него на месте рта щупальца…
