Писатель Владимир Арсеньев описал своего Дерсу Узала,
(почти шамана, почти лесного мага!), но который погиб
в городе от коварства человека...
Уважаемая,Наталия...
Арсеньев,несколько не тот человек,за кого его принято считать...Его ведь многие считают великим путешественником.А он работал на английскую разведуц и много зла сотворил России...Это мало кто знает...
А его дружбан,Дерусь у зала- был также на службе одной из стран,противника России...И посему ,его как бы летальный исход на этом свете,мыслиться совсем по другому.Вернее,причины его совершенно другие...
..."Дифирамбы в адрес В.К. Арсеньева поются без малого сто лет. Его именем названы города и улицы, изучающие его наследие без устали клепают кандидатские и докторские диссертации. Дошло до того, что РПЦ собралась его… канонизировать. А между тем, одни просто не видят, другие не хотят видеть, что столь уважаемый ныне В.К. Арсеньев подложил России и русскому народу большую свинью. Дело в том, что он, находясь на исконно русских землях (исконность их подтверждается многими и многими «доарсеньевскими» топонимами Приморья), уже более полувека как закреплёнными за Россией соответствующими Русско-Китайскими договорённостями, наносил их на карту как… китайские, давая горам, рекам, ручьям, падям, долинам, отдельным высотам, бухтам и т.д. китайские названия. Их — сотни! Например, в книге «По Уссурийскому краю. Путешествие в горную область Сихотэ-Алинь в 1902-1906 гг.» их приводится около двухсот: Да-цзянь-шань, Дао-бин-хэ, Эр-цзо-цзы, У-ла-хэ, Ле-фу-хэ, Чжун-дай-цзы, Ям-му-гоу-цзы, Хуан-ни-хэ-цзы, Да-у-хэ-ми-гоу и мн., мн., др...."
..."Пусть обожающие путешественника возмущаются, читая эти строки. Идя пока чисто логическим путём, в рамках журналистской версии мы дерзнём предположить, что картограф и будущий писатель был агентом английской разведки, завербованным ещё в Польше.
В звании подпоручика он начинал службу в Новочеркасском полку, стоявшем на Охте в Санкт-Петербурге. Через два года, в 1897 г., продолжил её в Олонецком полку, дислоцированном в г. Ломжа недалеко от Варшавы. Англия готовила Японию к войне с Россией, предоставляя ей деньги и новейшие технологии. Она активизировала свою разведку. И в Польше — тоже.
Налицо факт: под Уссурийский край В. К. Арсеньев подвёл топонимическую мину замедленного действия! Воистину, «по делам да узнаете их»…
Читатель скажет, ну что вы! Арсеньев был типичным мягким русским интеллигентом, заблуждавшимся… Кто теперь не знает, что по своей простоте интеллигенты слали приветственные телеграммы японскому императору по случаю победы Японии над «проклятым самодержавием»? Но простота и наивность к Арсеньеву отношения не имеют. [...]
http://anastassia.arscity.ru/2009/06/15/drugoj-vzglyad-na-proshloe-primorya-om-guseva.htmlПервые путешествия Арсеньева начинаются в 1902 г. и тоже совмещаются, надо полагать, с обязанностями «охотника за шпионами и диверсантами». Однако вот как встречает он в 1902 г. неожиданно появившегося на его таёжном становище странного бродягу.
«- Стреляй не надо! Моя люди!.. – послышался из темноты голос, и через несколько минут к нашему огню подошёл человек.
Одет он был в куртку из выделанной оленьей кожи и такие же штаны. На голове у него была какая-то повязки, на ногах унты, за спиной большая котомка, а в руках сошки и старая длинная бердана.
- Здравствуй, капитан, - сказал пришедший, обратясь ко мне.
…Не расспрашивая его, кто он и откуда, я предложил ему поесть. Так принято делать в тайге» (Арсеньев В.К. Сб.: В дебрях Уссурийского края. М., 1950, стр. 21).
Так возник в жизни Арсеньева его знаменитый проводник Дерсу Узала. По моему глубочайшему убеждению, это был хорошо подготовленный японский шпион. И если борец с диверсантами и шпионами не спросил никаких документов и наивно поверил в рассказы «Дерсу» о погибшей в эпидемии семье, в рассказы о тайнах поведения зверей и птиц и прочим деталям его простенькой «легенды», то это странно.
«Дерсу» посопровождал Арсеньева, сколько ему было надо, затем просто исчез из его поля зрения. Перед тем как исчезнуть в 1906 г., на этот раз навсегда (кстати в аккурат после выполнения весьма ответственного задания генерал-губернатора П.Ф.Унтербергера), чтобы отчитаться в Токио (а может быть, и в Лондоне) о проделанной работе, «Дерсу» инсценировал собственное убийство на станции Корфовская вблизи Хабаровска.«Недели через две … я получил телеграмму следующего содержания. «Человек, посланный вами в тайгу, найден убитым».
«Дерсу!» - мелькнуло у меня в голове. Я вспомнил, что для того, чтобы в городе его не задерживала полиция, я выдал ему свою визитную карточку с надписью на оборотной стороне, кто он, и что жительство имеет у меня. Вероятно, эту карточку нашли и дали мне знать по телеграфу. … Двое рабочих копали могилу, а рядом с ней на земле лежало чьё-то тело, покрытое рогожей. По знакомой мне обуви на ногах я узнал покойника.
- Дерсу! Дерсу! – невольно вырвалось у меня из груди» (Арсеньев В.К. Там же, стр. 526-527).
Что ж вы, Владимир Клавдиевич, взглянули на обувь, а не в лицо убитого «Дерсу»? Так и не взглянули бы. Но: «Рабочие подошли к Дерсу и сняли с него рогожку. Прорвавшийся сквозь густую хвою солнечный луч упал на землю и озарил лицо покойника. Оно почти не изменилось» (Там же, стр. 527). Надо полагать, опытному диверсанту найти в тайге похожего на себя нанайца, убить и переодеть его в свою одежду не составляло никакого труда… А визитка? Конечно же, оставлена на трупе. «Элементарно, Ватсон!» - как сказал бы Шерлок Холмс.
О высоком уровне японской разведки уже немало написано. Известно, что командующий флотом адмирал Того, желая убедиться в правильности выбранной им тактики борьбы с русскими, лично вёл разведку в Порт-Артуре в качестве «золотаря», т. е. чистил уборные в русских солдатских и офицерских казармах.Высочайший уровень подготовки японского шпиона, проникшего в Петербург под видом раненого русского офицера, показал писатель А.И.Куприн а рассказе «Штабс-капитан Рыбников». Его не смогли разоблачить лучшие агенты русской разведки, это сделала проститутка в борделе, услышавшая, как её клиент вдруг закричал во сне «Банзай!» (см. сб.: Куприн А. И. Река жизни. «Лениздат», 1986).
Командарм отступающей перед угрозой японского вторжения Нижнеамурской Красной армии Яков Иванович Тряпицын, весной 1920 г. покидая со своим штабом Николаевск-на-Амуре, имел неосторожность нанять подвернувшегося под руку тунгуса в качестве проводника. «Проводник» двадцать двое суток водил отряд по тайге, хотя пройти надо было всего 400 км до посёлка Керби. Без сомнения, ловко изображал из себя природного следопыта и таёжника-тунгуса японский лазутчик. Потерянного времени оказалось достаточно, чтобы в среде беженцев, скопившихся в Керби, вызвать озлобление против Тряпицына, а затем осудить и расстрелять со всем его штабом.
Знаменитый японский кинорежиссер Акира Куросава вовсе неспроста вдруг загорелся снимать фильм «Дерсу Узала» (1975): видимо, чтобы воспеть до сего времени засекречено японского разведчика.
Ещё один образ таёжного проводника подарил дальневосточной литературе писатель Гр. Федосеев («Смерть меня подождёт», «Тропою испытаний» и др.), в качестве топографа-геодезиста наносившего на карту хребет Джугджур в 1950-60 гг. Это эвенк Улукиткан. «Геодезистам и топографам благодаря Улукиткану удалось сохранить на карте этого региона названия рек, озёр, хребтов» (Федосеев Гр. Последний костёр. Избр. пр., т.2. М., «Худ. лит», 1976, стр.398). А где топонимины, зафиксированные В.К.Арсеньевым со слов ЕГО проводника?
К моей маме, Лахмостовой Зое Леонтьевне, всю жизнь проработавшей наблюдателем метеопоста в нижнем течении реки Бикин (один из правых притоков Уссури) в районе посёлка Лесопильное, нередко наезжал с верховьев Бикина её начальник, техник-метеоролог – удегеец по фамилии Уза (само собой, без окончания «-ла», которое идёт из китайского языка и означает «старик»). Уза – это название одного из родов народа Уде. Если Дерсу УЗАла не японский шпион, то к роду Уза он не может не принадлежать; и потому мне показалось странным, почему техник-метеорогог Уза за много лет ни разу не загордился столь знаменитым родственником, почему в крупном удегейском посёлке Красный Яр до сих пор нет памятника Дерсу? Когда я однажды спросил у техника о Дерсу Узала, то Уза вдруг побледнел, странно посмотрел на меня и ничего не ответил. Перебирали они, удегейцы, своих родственников, надо полагать, досконально, но безрезультатно: не было в роду Уза Дерсу Узала. Никогда. Побледнел и промолчал техник Уза потому, видимо, что получил инструктаж «не болтать!» от сотрудников Приморского КГБ…
http://pravoslavie.ucoz.org/publ/istorija/iteresnoe/vtoraja_amurskaja_ehkspedicija_oleg_gusev_moja_dalnevostochnaja_rus/13-1-0-17
