...Славилась по всему предместью одна весталка, целительница по фамилии Фальц-Фейн. Женщина хоть и молодая, но профессиональная бабка. Найти ее можно было на меже, вдоль болот, над прудами, во влажных лугах, по оврагам, в лесу, в вёдро — рвала травы, цветы и листья, драла липу, копала длинными пальцами коренья, собирала ягоду, варила, терла, толкла, сушила, в тени, у огня — распустив по плечам серые волосы, шевеля ноздрями. Жила она уединенно, где-то на отшибе, про нее говорили, что она леворука и ходит задом наперед, что в ушах и на сосках у нее растут волосы, а глаза ее спят по очереди. Чего только люди не врут! — засмеялась весталка, спрыгивая с велосипеда, — все из зависти и от невежества. Ну, где больной? И сразу с порога: я поклонница вашего дарования, уважаемый! Польщен, — отвечает уважаемый неучтиво, — а нам про ваше ничего неизвестно… Чего ж позвали? Я беру дорого. Это жена лечить меня придумала. И почему-то считает, что лекаря нужно приглашать непременно с немецким именем. У вас ведь немецкое имя? Немецкое. Но это уже совсем суеверие, майн херц Алалаев. Суеверие и достоевщина. Что это у вас такое в стене? Не обращайте внимания, ремонт. Да вы присядьте, попросту чаю попьем, раз уж приехали.
Фальц-Фейн носом дыру обвела, когтем по краю пошкрябала, вздохнула. Ладно, говорит, ничего с вас не возьму. Перекрестила лицо, села возле больного, спрашивает: что тебя, мил человек, мучает? боль в груди есть? Имеется, как же без этого. А муть в глазах? Бывает. Сердце щемит, ноет, томится? Томится, отрицать не буду. Глупо было бы утверждать обратное. Весталка напряглась, засопела, большими руками поводила вокруг него и говорит: чувствую… вижу… энергетическое уплотнение… узелок печали… к твоему левому боку присосалась темная сущность (и на меня — зырк), на твоих соках разъелась, отяжелела, на грудь давит. Оттого происходит все твое сердечное замирание, дыхательное недомогание и слепота. Подкурить тебя надо для начала, богородной тимьян-травой. А потом смотреть будем, как пойдет процесс. Холщевыми мешочками зашуршала, коробочками затарахтела, склянками зазвякала, разложила, перебирает, бормочет: корень дягиля — от грудных хворей, корень окопника — сгинь чахотка, горицвет — от сердечной муки, цветы бузины, василек и очанка — от ослепления, чабрец-трава — от всякой боязни-печали, шалфей — от зубной боли (не болят зубы-то? ну, это пока), царская водка (не надо вроде), терновник от грязной крови, конопляное молоко (без надобности), ландыш с боярышником — против смертной тоски-удушья, листья дурмана — для легкого дыхания, голубое полынь-божье-дерево — от нечистого духа… Сгинь, сгинь, сгинь!
Подкуривайте уже, гражданка ведьма, — говорит Алалаев, — где там ваш богородный тимьян, чабрец-трава от всякой печали? Известно где, повсеместно. Встречается на сухих склонах, песчаных почвах, в степях и сосновых лесах, повсеместно, венчики белые или розовые, собирать все лето, настаивать под закрытой крышкой, возлагать на кострище, воскуривать фимиам богам, лечить детей от испуга… Как это хорошо звучит — лечить детей от испуга… А нет ли средства от узелков на холсте? В последнее время стал замечать. Слишком много узелков. Думаю, это признак черной меланхолии. Раньше бывало, посмотрю вокруг себя и стихи японского поэта вспоминаются: «И чай хорош, и вино хорошо, и лунная ночь хороша». А теперь постоянно что-то превозмогаю. Вот, взгляните.
Прекрасная картина, чудесно, никаких узелков не вижу. Это потому, что вы смотрите на изображение, но сама материя — понимаете? — сплошные узелки. Подумать только… Но какой темный колорит, какая пастозность, сколько мысли и темперамента… Как всегда, потрясена. А что обозначает эта одинокая брызга света в верхнем правом углу? Она предназначена для того, чтобы взвешивать темноту. Разве можно такую большую темноту взвесить такой маленькой каплей света? Да, это такая специальная мера, вроде гирьки-противовеса. Судя по тому, что она расположена так высоко вверху — темнота перевешивает? Нет, как раз наоборот, ведь полюс притяжения расположен там (возводит очи горе, весталка делает то же самое). У вас, я вижу, крыша течет? Неважно… не обращайте внимания, ремонт… Так на чем мы остановились? На узелках…
