Чайка Джонатан Ливингстон)
Спускаюсь к морю, а там внизу такой небольшой рынок, как обычно на проходе к пляжу, продают всякие зеркальца и бусы для аборигенов. Там течет ручей с горы в море, и в нем дети гоняют чайку. Вообще я чаек люблю, для меня все чайки - это чайка Джонатан Ливингстон. Несчастный Джонатан был мокрый и еле держался на ногах. Я поймал птицу, здоровая как курица, пульс зашкаливает, мне в такие моменты страшно что сердце не выдержит и птичка помрет в моих руках. Посадил ее на коврик перед прилавком, там рядом девченка торгует бижутерией, и стал руками ее успокаивать. Чайка отдышалась и мы начали ее оживлять. Дети принесли черного хлеба, и несолько кусочков нам удалось в нее затолкать. Потом напоили ее водой из пробки. Все это время я держал птицу руками. Джонатан поел, совсем успокоился, пригрелся, и я его потихоньку отпустил, а он так и остался сидеть на коврике. Я гладил его по голове, как кошку, приговаривая - хороший Джонатан, сейчас Джонатан отдохнет, наберется сил и будет летать высоко высоко. Кажется он испытывал примерно то же что испытывает кошка когда ее гладят. Он почти мурлыкал. А потом пришли еще какие то дети и заорали - смотри чайка! и стали ее трогать, птица прыгнула и потихоньку побежала в лес. Пробежав метров двадцать Джонатан остановился на полянке, повернулся и долго смотрел на меня, как будто стараясь запомнить, а потом спрятался в кустах.
На следущий день я уехал на 120 км по побережью, и там когда я вышел на пляж, надо мной летали чайки и как то странно себя вели, как будто все знали и радовались, устроили прямо какие то танцы в небе.
Так я стал Чайкой
