Хотела не заводить своей странички, но чувствую не получается.
Тем предостаточно на форуме,причем очень интересных для меня, казалось заходи и говори, если есть , что сказать.
Но все же чего-то мне не хватает. Получается какая-то разрозненность.
Как будто все свои мысли, я рассовала по разным полочкам и нет чего-то единого, прежде всего для меня.
А ведь, что главное для меня: понять и разобраться, что есть я?
Вот сейчас мне хочется понять, откуда у меня вот эта страсть к перемене мест?
Почему меня тянет бродить по Земле? Может это заложено в моих корнях.
Я хочу рассказать историю моей семьи. Здесь то, что я запомнила из маминых рассказов.
Вы скажите, зачем это нужно? Не знаю зачем, но почему-то это мне нужно.
Пишу скорее для себя, поэтому не обижусь, если покажется не интересно.
Когда я думаю о жизни моей мамы, бабушки, дедушки, вообще о жизни этого поколения,
то все мои попытки и попытки других людей , уйти от цивилизации,
кажутся надуманными, неестественными и, напоминают скорее, развлечение от скуки.
А все беды сразу становятся мелкими пустяками.
Мои дедушка и бабушка, по материнской линии , переселились из Белоруссии в Сибирь,
когда происходило массовое заселение Сибири.
В Сибири землю не делили, а брали крестьяне столько, сколько могли обработать.
Работящие люди ехали на вольные земли. Люди тогда переезжали группами, а иногда и целыми деревнями и даже губерниями.
Вот тогда-то и переселился, добровольно, мой дед с семьей, в одно из таких вольных поселений в Красноярском крае
В семье было пять детей. Старший был сын, затем родились 4 девочки. Мама была предпоследним ребенком в семье.
После революции , в конце двадцатых годов, советское правительство,
всех зажиточных крестьян, кто был способен прокормить себя и семью своим трудом,
объявили «кулаками» и стали считать злейшими врагами советской власти.
Мама рассказывала, что у них семья была большая, и они даже на сезонные работы никого не нанимали,
управлялись своими силами. Только потому, что у них была сеялка и веялка,
и они смогли построить , новый, довольно большой дом,
их семья оказалась в списке «Кулацких семей» и была « раскулачена.»
Старшая мамина сестра, тетя Оля, уже вышла замуж, за «голытьбу», поэтому ее в ссылку не отправили.
Голытьбой, мама называла тех, кто не хотел работать на земле, не держал своего хозяйства,
хотя иметь землю и иметь свое хозяйство, мог тогда каждый - кто этого хотел,
но некоторые предпочитали наниматься в работники. Впоследствии большинство таких людей
и стали самыми активными участниками «раскулачивания».
Вторая мамина сестра, тетя Таня, будучи еще девчонкой,(лет 15) выскочила в окно и убежала в лес, когда пришли «раскулачивать».
Потом несколько лет жила в лесу одна. Собирала ягоды грибы, ссыпала в колоду , в условленном месте.
Тетя Оля все это забирала, сдавала и приносила ей что-то из необходимых вещей и продуктов.
Так продолжалась до тех пор, пока не была объявлена амнистия на детей кулаков.
Кому-то в голову пришла мысль о том, что дети за родителей не отвечают.
Мой прадедушка, будучи в преклонном возрасте, мог остаться, но не захотел и тоже поехал в ссылку.
Ванюшку, так мама называла своего старшего брата, забрали в армию, он попал на войну, да так и не вернулся.
А моя бабушка, с грудным ребенком, 9 летней девочкой- Марусей ( моей будущей мамой)
и стареньким прадедушкой , отправились в ссылку.
Им дали полчаса на сборы, потом они сели в свои же телеги , и , зимой, отправились в долгий путь,
в еще более холодные и необжитые места в Сибири.
Весь обоз ссыльных состоял из женщин, детей и стариков. Мужчин всех позабирали.
Дедушка потом заболел туберкулезом, и его отпустили, когда он был уже безнадежно болен.
Мама рассказывала, что во время переезда на место ссылки, кормить грудного ребенка было нечем,
молоко у бабушки пропало еще в начале пути. Однажды бабушка этого не выдержала ,
и когда наревевшись, ребенок уснул, она развернула его прямо на морозе.
Но ее остановил прадедушка, завернул ребенка и забрал его .
Девочка проснулась и стала продолжать бороться за жизнь.
Поступив очень мудро, бабушка, взяла мешок отрубей и мешок картошки в дорогу.
По словам мамы, это и спасло им всем жизнь.
У всех, кто взял муку, по дороге ее отобрали, а отруби оказались никому не нужны.
Бабушка размачивала в воде эти отруби, заворачивала в тряпочку и давала сосать ребенку,
этими же отрубями питались в дороге и остальные.
Когда обоз добрался до места ссылки , то там не оказалось никаких строений.
Их привезли и просто выгрузили всех в тайге в снег, где-то на Ангаре, и оставили на выживание.
Земля была мерзлой, приходилось сначала оттаивать ее кострами , а потом только можно было рыть землянки.
Мне даже трудно представить, но женщины и дети, валили деревья, копали мерзлую землю и строили землянки,
корчевали пни, раскапывали целик , строили бараки……
Бабушка работала на основных работах, прадедушка оставался с ребенком, а 9 летняя девочка
( моя мама), как только появились первые проталины, ходила по лесу и собирала всякую траву.
Каждый день она приносила немного лесного лука, чеснока, черемши.
Она собирала капусту на скалках, рвала лебеду, щавель, крапиву, позже собирала грибы и ягоды.
Началась повальная цинга, а этот маленький пучок зелени,принесенный ребенком, спас их семью от этой беды.
Варили суп из лебеды и крапивы с отрубями . Сохранили очистки от картошки и весной их посадили.
Земля была плодородная , и выросла очень хорошая картошка.
За лето построили несколько бараков и переселились в них из землянок.
И хотя, в одном помещении находилось несколько семей, где каждой был отведен отдельный угол,
все же жить как-то уже стало можно.
Но издевательство над людьми на этом не закончилось. На их месте решили организовать леспромхоз.
Снова их всех подняли с места, посадили в телеги и перевезли на другое место в тайге.
И им все пришлось начинать сначала: от землянок - до бараков, правда голода уже такого не было.
Многие все-таки все это выдержали, ибо люди там все собрались очень работящие, стойкие и крепкие.
Позже началась организация колхозов ,образовалась ферма. Бабушка стала работать на ферме, мама помогала ей.
На ферму вставали очень рано. Однажды бабушка с мамой ушли на ферму и оставили на плите недожаренную рыбу.
Мамина сестренка оставалась дома одна,( ей было уже лет пять) , и проснувшись, она наелась этой рыбы.
У нее случилась дизентерия , и когда бабушка вернулась, было уже поздно, спасти ребенка не удалось.
Мама, вспоминая это говорила: « Ну надо же такому случится, столько перенесла, выжила в таких тяжелых условиях, а тут уже и молока вдоволь, и хлеб, и картошка, и другие продукты, появились, а она вот так глупо умерла».
Мой прадедушка тоже умер в ссылке . Там же умер и дедушка от туберкулеза, совсем немного пожив еще с семьей.
Потом была амнистия и все стали возвращаться в родные места.
К тому времени разрешали уже держать свое хозяйство . Многие обзавелись коровами и оставить их не захотели.
Наделали больших лодок, соединили их по две вместе для устойчивости, и погрузив домашний скот,
стали сплавляться вниз по Ангаре.
Мама рассказывала, что дорогой их захватила сильная гроза. Молния попала прямо в одну из лодок и убила корову.
Всю жизнь после этого случая мама боялась грозы.
Возвратились они вдвоем: моя мама и бабушка.
Тетя Таня, к тому времени, вышла замуж и переехала жить в поселок Раздольное.
Туда-то и приехала моя мама, уже, будучи взрослой, вместе с бабушкой.
Благополучно добралась и корова, которую мама всегда называла -кормилицей.
Это был наверное 1938 год или 39, а в 41году началась ВОЙНА с немцами.
Поселок Раздольное был шахтерский , там добывалась медная руда.
С начала войны, шахта стала сразу объектом военного значения,
и на шахте существовал суровый режим военного времени. В этой шахте и проработала мама всю войну.
Носила буры шахтерам, отгружала пустую породу: работала в самом вредном для здоровья месте.
По долгу, здесь, в шахте не работали. Защитных средств не было, пыль была очень вредной,
и у шахтеров возникало заболевание легких- силикоз, от которого люди умирали.
Мой отец тоже работал в войну в шахте - мастером . Они там познакомились и полюбили друг друга.
Папа сумел « вытащить» ее из забоя и поставить работать на «клеть», поднимать шахтеров.
Это спасло ей жизнь , ибо она несколько раз уже теряла сознание прямо в шахте, у нее уже были все заболевания сердца и образовалось большое пятно в легких, которое осталось у нее на всю жизнь.
Однако жизнь, даже в таких неимоверно тяжелых условиях, продолжалась.
Мама вышла замуж за моего отца, и летом 44 года родилась моя старшая сестра.
Маму отпустили в декретный отпуск на девятом месяце беременности.
Нормальных покосов близко не было, и мама каждый день забиралась на гору, и, где серпом , где руками,
рвала траву и вязанками спускала с горы.
Она одна, на последнем месяце беременности, смогла заготовить целый большой стог сена,
которого хватило корове на целую зиму. После рождения ребенка, она через неделю, снова увышла на работу в шахту.
Правда, в войну они не голодали. Они получали паек, а так же свой огород, корова и другое домашнее хозяйство,
помогло им пережить войну, но работать приходилось очень много, мне даже трудно это представить.
Уже после войны , появилась моя средняя сестра, а потом и я, поздний ребенок, которого мама уже не хотела .
Но отцу, кто-то сказал, что родится мальчик, и ребенка оставили. Так появилась на свет, третья в семье,
папина самая любимая дочка, то есть я.
Интересно, прочитала в книге об именах, что имя Галина, часто дают девочкам,
если хотят и ждут – мальчика. Была этим очень удивлена.
Через год после моего рождения, шахта закрылась, а шахтеры стали переезжать на новый рудник в Хакассию,
в шахтерский поселок Майна. Туда же переехала и наша семья.
С нами поехали дедушка и бабушка, родители отца, которые потеряли на войне двух сыновей.
Нам выделили участок под строительство дома на берегу Енисея, где на улице Набережной стояло тогда, всего 4 дома.
на этом участке родители и построили небольшой деревянный дом,
в котором мы все потом и жили, на мой взгляд, счастливо.
Папа любовно называл меня Галюк, когда сердился, обзывал «Шабалдой бестолковой»,
и, брал везде с собой, что мне очень и очень нравилось.
Родители не любили рассказывать о всех своих тяготах прошедшей жизни,
это отдельные обрывки маминых рассказов , которые я попыталась собрать в кучу.
Удивительно, что столько пережив, мои родители оставались добрыми, веселыми, жизнелюбивыми и заботливыми.
Не было того, чтобы они не умели сделать своими руками.
Наша жизнь гармонично вплеталась в окружающую нас природу, и мы сполна пользовались ее дарами.
Здесь прошло мое замечательное счастливое детство, моя юность и часть взрослой жизни,
но всего лишь маленькая часть.
Не знаю уж, так жизнь моя сложилась , или во мне сидит охота к перемене мест,
но меня одну, из нас троих , как оторванный листок, носит по свету.
Жажда побывать там, где ты еще не был, увидеть то, что не видел, почувствовать то, что раньше не ощущала,
владела мной с детства и сидит она во мне до сих пор.
