Алекса́ндр Петро́вич То́ропцев (родился 1 мая 1949 года, Душанбе) — писатель, философ, публицист, член Союза писателей России, руководитель семинара по детской литературе в Государственном литературном институте им. А. М. Горького.
Специалист по художественной и научно-популярной литературе для детей, по мировой и отечественной истории. Автор нескольких десятков книг по мировой и отечественной истории для детей и взрослых, множества статей по проблемам детской и подростковой литературы, проблемам чтения школьников и молодежи.
Александр Торопцев - мой отец. И, конечно, я говорю о своем отце не без гордости. Все мое детство я помню, как отец писал. Он мечтал стать писателем. Он писал о своем детстве, о жилпоселке, о взаимоотношениях с матерью. Он показывал свои рассказы в разные издания, но ему присылали шаблонные отписки, что, мол, ему не надо писать, что это графоманство. Дело в том, что они просто не читали его рукописи, так как у них было слишком много писем. Единственный человек, который действительно прочитал и откликнулся и одобрил его рассказы был Астафьев.
Все свое детство я слушала рассказы отца. И я ощущала его рассказы частью своей биографии, ведь отец писал о себе, о своей матери - и я ведь понимала, что он пишет о моей семье, о моей бабушке, которую, к сожалению, мне не довелось увидеть. Отец почему-то всегда сравнивал меня со своей мамой. Говорил, что я такая же добрая, как и она, и что я на нее очень похожа. И что назвали меня Аней в честь его матери. Все это ребенком впитала очевидно, и слушая папины рассказы, будто бы общалась со своей бабушкой, будто бы разговаривала с ней.
Красная футболка (отрывок с повести "Свет в окне" Александр Торопцев)
Мама купила ее в "Спартаке". С длинными рукавами, белыми манжетами и белой каемочкой на вырезе, футболка ему так понравилась, что он надел ее, блестящую, чистую, еще пахнущую фабрикой, и не снимал.
Однажды в классе пели песню: какая-то "Моя родная Индонезия". Хорошая была песня. И страна, скорее всего, неплохая - стали бы про нее песни сочинять. к тому же горы - Славка с детства любил. В общем, пел он старательно и громко. Но после урока к нему подбежали девчонки и затрещали в один голос:
- Ой, Славка, какое у тебя декольте! Какая футболка!
"Что это с ними", - покраснел он от неожиданности, что, впрочем, на фоне футболки было абсолютно не заметно.
- Не видели что ли? - буркнул он.
- А, между прочим, с таким декольте в школу ходить нельзя!
- А вы не завидуйте! - подоспел на помощь Васька. - Я вам выкройку сделаю, нашьете футболок и будете ходить с декольте.
- Ой, Васька, сделай!
- Приходите, сделаю.
- А что - придем!
Девчонки хи-хи да ха-ха и разбежались.
- Что это с ними сегодня? - удивился Славка.
- А ну их! Пошли домой.
...Славка попил чай с вишневым вареньем и черным хлебом и подумал: "На три дня еще хватит. Потом на завод пойду. мамка пишет, что ей аванс выписали, что мне его дадут". А еще он подумал о том, чтобы она не выписывалась из больницы раньше времени - долечилась до конца.
И тут примчался Васька:
- Девчонки идут!
- Ну, ты дал со своей выкройкой.
- Какая выкройка, они с Марготой!
Хлопнула дверь подъезда, по лестнице нетерпеливо, громко затопали девчонки.
- Где туту Торбов живет? - услышали друзья голос учительницы и девчонки с нею во главе оккупировали Славкину комнату: стоят гордые, по сторонам глазеют, как на свое собственное, и руки в бока. Они явно пришли не из-за выкройки.
- Да как же ты тут живешь?! - удивилась учительница.
- Нормально живу, а что?
- Ну, Слава! Это же склеп! Разве так можно? У тебя тряпка половая есть? А веник, ведро?
- Два даже, - Славка догадался, зачем они пришли, покраснел.
- Несите воду! Ой. у тебя форточка даже не открывается!
Друзья принесли из колонки воду, девчонки закружились по комнате, распахнули настежь окно, вымыли стекла, выбросили в мусорное ведро вату, которую мама укладывала каждую осень между рамами, и даже вытерли пыль с гардероба. После чего вынесли всю Славкину комнату на улицу и поинтересовались между делом:
- У тебя палка какая-нибудь есть?
- Какая палка?
- А, ладно, сами найдем.
Вооружившись какими-то ржавыми железяками (в траве нашли), они стали дубасить ими по матрацам, подушкам, одеялам, другим тряпкам, о существовании которых Славка даже не подозревал. Наконец учительница сказала:
- Принимай свою комнату в целости и сохранности. И запомни: такой порядок у тебя должен быть всегда. Ты же - мужчина.
- Ладно, - смутился Славка, позабыв даже про "спасибо".
Ему попытались подсказать девчонки:
-Славка, а ты у нас богатей! чай с вишневым вареньем пьешь!
-А вы как думали! - буркнул он, не подумав пригласить их отведать вишневого варенья.
Может быть поэтому гости вдруг засуетились, заспешили и ушли. Тут только додумался Славка и до варенья, и до "спасибо".
- Лучше сами чай попьем! - успокоил его Васька. - У тебя хлеб-то есть?
- Буханка черного.
- Я сейчас белый принесу! Поставь пока чайник на керосинку.
Через несколько минут два жилпоселовских богатея пили чай с вишневым вареньем и мягким белым хлебом.
- Тоже говоришь, девчонки, - вздыхал от удовольствия Васька. - Тут самим-то мало. Ну вкуснота, скажу я тебе, зэканская!
- Вкуснота!
Им было так хорошо, что вдруг, не сговариваясь, они запели в один голос:
Мое родное Домодедово,
Рожайкой теплою омытое,
Травой зеленою покрытое...
« Она приехала в тот же вечер, как будто чувствовала, что у меня все кончилось. Лучше бы, конечно, долечилась. Зато какие пирожки испекла с абрикосовым вареньем – специально купила для пирожков. Мы с Васькой слопали их за милую душу. А что там! Даже Васька говорит, что она найдется, даже он не понимает, что не могла она не сообщить за это время, не могла!»
