Эта женщина подошла ко мне и стала настойчиво теребить меня за рукав и тащить куда-то, когда я снимала снегирей...
Вначале я решила, что она - одна из местных сумасшедших, достопримечательностей нашего города.
А потом поняла, что женщина-глухонемая.

И тащила она меня показать сороку, ей хотелось, чтобы я сняла и сороку тоже.
Так я познакомилась с удивительной глухонемой старушкой. Вела себя старушка, как ребенок.
Мешала мне поначалу страшенно
![diablo ]:>](https://filens.info/forum/Smileys/default/aq.gif)
. Я никак не могла ей объяснить, что не надо меня дергать за рукав, когда я снимаю птиц.
А старушка была столь впечатлительна и ей так хотелось разделить со мною свои чувства, что дергала меня за рукав постоянно.
Как увидит какую птицу, так подбегает ко мне, хватает за рукав и тащит показать.

И тогда я начала с нею общаться, разговаривать.
До этого мне не приходилось общаться с глухонемыми. Оказалось, что это не так уж сложно.
Она, видно, понимала, что я совсем "тупая" и потому "говорила" понятными мне, жестами.
И я понимала ее.
Она рассказывала мне о своем детстве.
О том, какие были зимы. Что птиц и по общему количеству, и по видам стало гораздо меньше.
И это ее печалит. Рассказала, что любила надеть теплый тулуп и идти в лес - наблюдать за птицами.
Прижимала руки к сердцу, а затем раскрывала их, обнимая все. Так она любит природу.
Рассказывала, что в былые времена кормушек было значительно больше. У каждого дома.
Сожалела о том, что у нее то ли нет фотоаппарата, то ли пользоваться она им не умеет.
Но и без него, получает удовольствие, наблюдая.
Гуляет часто и всегда на прогулку берет с собою мешочек с семечками....
Вытащила свой мешочек и предложила мне помочь ей рассыпать по дорожкам. Рассыпали и она светилась от радости.
Я слушала ее и удивлялась. Никогда ранее не встечала таких чувствительных старушек, таких живых, эмоциональных.
Мне понравилась наша беседа и старушка тоже понравилась. Расстались мы друзьями.
Я все же смогла пофотограффировать.

Честно говоря, вспоминая перед сном, думала, что эта женщина оставила во мне след даже больший, чем близкая встреча с дроздом-белобровиком.
Может, такое живое восприятие свойственно всем глухонемым?
