В этом году День освобождения в городе решено было не праздновать... Не та ситуация, не та обстановка, много беженцев и просто не наладивших хоть какой-то быт выехавших из совсем уж приграничных сёл людей. Возвращающихся в родной дом, снова выезжающих...
Слякотная промозглая погода, совсем не февральская, бесснежная, плачущая - вообще рождала ощущение противности всего и неправильности происходящего
А совсем накануне пошёл снег. Не пошёл даже - повалил невесомыми, будто рожденными сразу в зимнем безветрии хлопьями. Где-то там, в вышине они собирались в мягкие комки и целые глыбы, слеплялись намертво и такими белыми пятнами падали на грязную, серо-чёрную землю... Укрывая её, затыкая грязевые провалы, смывая собой то, что было, разделяя его с тем, чего ещё не было. А может, и не будет - не сбудется...
И город ожил, пошёл, потянулся к братским могилам. Маленькие, по пять-шесть людских фигурок кружки с хрупкими гвоздиками и без - появлялись и исчезали вокруг Вечного огня, благодарно слизывающего падающий снег
Превращая его в слёзы по тем, кого не могут оплакать вот уже ровно 80 лет
С того февраля - и до этого
По школам, в которых с сентября не учатся дети, повезли - нет, не ветеранов уже, детей войны. Старенькие-старенькие, с дрожащими тонкими пальцами, сжимающими пожелтевшие фотографии - дети войны, у которых не было детства. Зато была личная память о всенародном подвиге - которой не будет уже ни у кого из ныне живущих...
Помнящих то, о чём не расскажут в современных учебниках, не споют модные песни, не покажут нынешние кинофильмы
Больше десяти тысяч подключений через городской телемост - в городе, в котором в школах давно не учатся дети
В земле, на которой стоит этот маленький город, спят не знающие об этом воины 472-го стрелкового полка 100-й стрелковой дивизии
«Погиб смертью храбрых», «погиб в бою», «пропал без вести», «умер от ран» - этими словами заканчиваются здесь их судьбы
Но ими не заканчивается их подвиг и подвиг их полка. Не заканчивается наша память
Вологда, Воронеж, Курская Дуга, Львов, Прага…
1700 километров боевого пути…
1500 сёл, посёлков и городов с благодарностью называют их своими освободителями…
25 национальностей - большинство русские и украинцы. А ещё коми, белорусы, татары, евреи, казахи, чуваши, мордвины, узбеки, армяне, поляки, азербайджанцы
И хранит здесь земля прах уроженцев Вологды, где формировалась дивизия, и Рязани, Тулы и Иркутска, Москвы и Воронежа, Кирова и Бологого, Калинина и Сталинграда, посёлков Коми, Удмуртии, Казахстана, Татарии, Башкирии, Карелии…
Кто-то погиб совсем недалеко от родных мест - по ту сторону границы, в ещё меньшем городке Волчанск, празднующем (или уже нет?) своё освобождение в один день с нашим, родился и вырос павший здесь смертью храбрых Захар Григорьевич Меренцев
Остались от него на родовом дереве две дочери, а у них от папки - только игрушки, подаренные на окончание учебного года 21 июня 1941 года. И жизнь
В 19 лет пропал без вести в бою за наш город рядовой Иван Шебунин, спустя десятилетие найденный в старом окопе и уложенный вместе с побратимами
В списках павших за город и на плитах братской могилы числится и красноармеец Вениамин Семёнович Логинов, погибший через неделю на подступах к Харькову и нашедший там свой последний приют. Одиннадцать лет назад перестала приезжать к нему девушка, так и не вышедшая замуж. Застывшая с любимым на последней их фотографии. Строго глядящая в их вот такое вот горькое будущее
Слышат ли, знают ли павшие - о той кровавой мясорубке, в которую ввергнуты сейчас их потомки? Слышат ли русскую землю, оплакивающую каждого из них? И тех - тогдашних. И этих, нынешних...
Отцы, деды и прадеды, погибавшие в одном окопе - как смотрят на тех, кому они подарили жизнь ценою своей? На свою молодую поросль, тех, кто сейчас продаёт и эту жизнь, и своих уже потомков - за бесценок чуждых смыслов?
А снег - он шёл ещё долго... Наверное - силился нам что-то сказать...
Автор
Тема: Лирими. Ритмы и тексты (Прочитано 318906 раз)