Снег ... всюду снег. Ноябрь подкинул нам сюрприз в виде ранней зимы. Хотя, как на это посмотреть. Раньше после Покрова, действительно, уже приходила Зима. Пусть ненадолго, но уже уверенно вступала в роль хозяйки.
Времена меняются...
Но этот год особенный. Так его чувствую. И это время не просто завершает его течение, оно готовит иную насыщенность ритмов ноября и начала декабря. Время, когда смена потоков идет более глубоко и ускоренно.
Я знаю, что здесь есть те, кто это чувствует... Когда будто переклохмачивает, перестраивает и порой будто ломает тело, и оно, освобождаясь от того, что должно быть сброшено, потом будто замирает под снежным одеялом, обретая покой и уравновешенность.
Когда уходит старое... В этот раз оно уходит, громко стуча палкой, будто заставляет понять это и оглянуться,так ощущаю. Когда, наконец, сняты последние листья желаний, амбиций, неуспокоенности, и, с легкостью вздохнув, я посылаю улыбку пришедшей так вовремя Смерти... И благодарю это время.
А еще я вспоминаю детство.
Потому что эти ритмы - это время чудес. Когда на сцену жизни выходят давно забытые моменты проявления своей запрятанной глубоко сути. Когда становится виднее саму себя...
Сегодня я хочу поделиться сказкой.
Она из моего детства.... но давно уже просилась на свет)
Это подарок всем в это Чудесное Время Безвременья, Тишины и Белого Снега.
Апельсин
Сказка-быль
Было это в те времена, когда мы надевали валенки, потому что зимы стояли настоящие, с морозцем и хрустящим сверкающим снегом, когда цветные фотографии были редкостью, а электрички пахли колбасой. И именно тогда. бывало, с нами все еще происходили необъяснимые события. Сейчас это такая редкость… И даже иногда все еще встречались настоящие волшебники.
Я сижу у окна на кухне нашего небольшого деревянного дома и смотрю вдаль. Мне шесть. И я уже все знаю и понимаю, потому что уже большая, так мама сказала.
В небе висит огромная луна, напоминающая мне апельсин. Такого же цвета… разве что не пупырчатая. Хотя, кто знает, я же не могу ее потрогать, размышляю я, рассматривая ее неровную поверхность. Передо мной – снежное сверкающее пространство. На днях был снегопад. Волшебный лунный свет лег на края сугробов, и на это можно смотреть бесконечно…
Уже поздно, но я не ложусь, хотя брат уже спит. Папа разрешил мне подождать маму. Она едет… Уже скоро.
Кот пришел, сел рядом на подоконник, поет. Как-то мы с братом долго спорили и изучали, откуда у него идет мурчание. Брат говорил, что из живота. Я – что из горла. Он спрашивал, почему же у него тогда так живот подпрыгивает и дрожит? Я не знала, что ответить. Но все равно, мурчание сильнее из горла, я проверяла, прикладывая руку к разным и всегда теплым местам кота. Кот терпел и, на удивление, не переставая пел.
Снова смотрю в окно, где все покрыто снегом: деревянный забор, по которому, словно эквилибрист в цирке, любит гулять наш Рыжик, точно наступая лапками на каждый столбик. И ведь ни разу не ошибется! Сейчас на каждом столбике – шапочка снега. Большое раскидистое дерево возле дома похоже на доброго снежного великана, свесившего над нами руки, будто охраняя…
Вон дорожка, которую мы проделали сегодня в сугробах. Смешно было. Отец шел впереди, специально шагая широко. А мы с братом старались попасть след в след. Наши ноги не доставали до его глубоких и широких следов, и мы, теряя валенки, падали и хохотали. Пришли все мокрые и счастливые, развесили одежду сушиться и долго пили горячий чай с бубликами… Пока мамы нет, папа с нами всегда что-то выдумывает и дурачится. Так люблю эти моменты…
Как же сверкает снег! Наверное, только в такие ночи, когда луна светит в полную силу, можно увидеть такое волшебство.
Волшебство… Я уже большая и думала, что его не бывает.
Но оно случилось. Вчера.
Мы с мамой спешили на автобус. Мы почему-то всегда опаздываем, бежим, но автобусы нас все равно ждут. Однажды приехали с братом в садик (мама его на руках несла), посмотрели, а у него валенок нет… Так спешили, что не заметили, как они свалились по пути.
И в этот раз автобус ждал. Мы вскочили на подножку, дверь закрылась, и он тронулся. Я только потом поняла, что этот автобус не был обычным. Все его окна замерзли, морозные узоры покрывали их сплошь, ничего не было видно, ну ни одного свободного ото льда местечка! Даже странно… И места все заняты; правда, нам недалеко ехать. Но к окну не подобраться, чтобы протаять дырочку.
Меня тогда сразу охватило чувство, что только двери закрылись – мы будто оказались в другой реальности. И все люди, которые в нем едут, сказочные, и отчего-то друг друга знают, как одна семья в одном доме… Сказочное захватило и закрыло нас в себе. И мы будто летим в пространстве, отдельно от всей остальной жизни. Огней дороги не видно, они остались где-то далеко внизу, а наш корабль несет нас никому неведомо куда. И так хорошо от этого и немного, по-сказочному, страшно. Даже дух захватывает…
Хотя вроде бы все как обычно. Едем. Холодно, от каждого пассажира поднимается пар от дыхания. Все заняты своими мыслями. Возле меня вдруг освободилось место. Я села. Напротив дяденька незнакомый. Посмотрел на меня...
..И вдруг он достает и протягивает мне что-то круглое… На, говорит, возьми и посмотри вот сюда. Я сняла варежки и взяла в руки пластмассовый шар. Он был цвета апельсина… я даже сначала подумала, что он мне апельсин дает. Но пальцы наткнулись на гладкую пластиковую поверхность. Я один раз видела у кого-то в гостях такой шар. В нем есть дырочка, в которую надо смотреть, а там картинка.
И я приложила глаз к дырочке… И увидела внимательные и немного удивленные глаза. Изнутри на меня смотрела девочка.
Я сначала не поняла, почему на ней мое платье. Такое есть только у меня, мне мама привезла из города. Потом, присмотревшись, поняла, что это – я. Ну точно, это же я! И волосы, и бант… Я оторвала глаза и взглянула недоверчиво на дяденьку. Он улыбался одними глазами, но внешне сохранял серьезность. Он был скорее пожилого возраста, чем молодого. Но не старый. Обычный человек. В зимней меховой шапке. Но мама с ним незнакома, это точно, иначе она бы поздоровалась, и я его раньше ни разу не видела.
Наверное, мои глаза выдавали замешательство. Я смутилась и еще раз поглядела в дырочку. Да, это была я… только… глаза были голубые. У меня они карие. А фотография была цветная. У меня таких никогда не было. Папа сам фотографирует, но у него все не цветные получаются. Посмотрела внимательнее еще раз внутрь пластмассового апельсина - да, глаза были голубые.
Мама потянула меня за руку. Пора выходить. Я отдала шар, хотя он так хотел остаться у меня в руках… Мама тянула меня к выходу, а я не могла оторваться от чуда, чего-то совершенно необъяснимого для меня, похоже, привязавшего навсегда к этому происшествию. Чудо выскальзывало и хотело остаться неразгаданным, а я не могла его отпустить, потому что очень хотела разгадать. И все смотрела на дяденьку… уж очень он непростой был. Я поняла это по его глазам. Но его глаза почему-то совсем не хотели мне подсказать разгадку.
На остановке автобус взревел, обдал нас желтоватым облаком из выхлопной трубы и исчез… Мне показалось, что меня высадили с прекрасного космического корабля на необитаемую планету. Мы шли по хрусткой до звона заснеженной дороге – мама впереди, я – сзади. Я шла и ничего не видела вокруг себя, и, несмотря на то, что мне хотелось домой, шла очень медленно, потому что думала. Я думала – Как это? Как это может быть, что совсем незнакомый человек показывает мне - меня? Откуда у него моя фотография? И почему на ней у меня голубые глаза? И мама ничего не заметила… Я рассказала ей об этом, но она ничего не сказала, была занята своими мыслями. Только торопила меня, потому что на улице мороз. А я даже идти не могла быстро… так сильно думала.
Но Чудо так и осталось неразгаданным… и оттого настоящим. Тогда все было настоящим.
И даже сейчас, через много лет, мне так хочется протаять новую дырочку, чтобы увидеть, ну пусть не разгадку, пусть еще одно чудо, но прорваться, будто сквозь кожуру апельсина, к тому, что за…
А может быть к тому, что есть я… той, совсем иной, самой себе незнакомой, хранящей неведомые для самой себя способности и таланты и, возможно, к той, что …с голубыми глазами?
Я сижу у окна и жду маму… Она придет поздно, с самой последней электрички, усталая, запыхавшаяся, но довольная. Она войдет в клубах пара, с немного растрепавшимися и будто поседевшими от инея волосами и улыбнется весело и немножко хитро, потому что привезла много подарков к празднику, и вкусностей. И я побегу ей навстречу, и буду обнимать ее, чувствуя холодные с мороза щеки, смеяться от радости и спрашивать: «А апельсины? Мама, ты привезла апельсины?»
...Потому что без них не получается праздника… Не получается Чуда. Не знаю, почему, ну, вот не получается и всё.
Я жду ее… Не отрываясь, долго смотрю в окно: не идет ли по дорожке, что мы протоптали?
И все поглядываю на небо. Туда, откуда на меня смотрит луна, удивительная, огромная и круглая, как апельсин. Будто тоже ждет от меня праздника… и чуда.