17 января – Пчёльник, Зимопчёлы, Девичьи Зори, Прогоны Чортов
Очень непростой, обрядово-сложный день, день "лада здоровья"
Это день бортников и их хозяйство – с утра и до обеда в пчелиное хозяйство тех, кто «ведёт» в селе пчёл, приходили соседи и родственники, побрагодарить да похвалить за службу, принести что-то потребное в пчелином хозяйстве или самому хозяину.
Особенным почётом слыли бобыли-бортники, живущие одни и отдельно. Они считались (да так и было, скорее всего) «неспростыми» людьми, знающими и ведающими много
Им приносили то, чего не хватает в холостяцком быту – ткани, посуду, тканые кушаки, тёплые вязнные носки и рукавицы… Считалось, что в этот день долго живший один бобыль может выбрать себе суженую – ему де пчёлы подскажут. Однако свадьбы и венчания не игралось – бобыль «окручивал» свою избранницу «вкруг пчелиных улейков» (отголоски древних славянских свадеб – вокруг ракитового кусточка, вокруг дуба, у реки, которая разнесёт сказанное слово взаимных обещаний по всему свету)
Считали, что бортник по тому, как человек ест мёд и какой вкус при этом ощущает – умеет многое сказать о его здоровье. И потому почти каждый селянин приходил на «попробу», с просьбой рассказать о неразличимых самим недугах. Совершалось это действие в полном молчании, которое завершали лишь слова ведающего бортника.
Это ещё и день девиц и взрослеющих девочек, находящийся под покровительством русского созвездия Девичьи Зори
С утра девочка в растопленной за день до того и уже остывающей понемногу печи готовила для всей семьи и пришедших крестных (или восприемников в некоторых сёлах) «яишню» из максимально возможного количества яиц
Так судили о её ловкости и умелости, о том «сладила ли дева с яйцом» (а яичница в те времена была сакральным блюдом, символ чадородия, созревания, зарождения и развития новой жизни)
При любом результате девочку хвалили и одаривали подарками, но восприемница и мать знали, на что обратить внимание в дальнейшем воспитании...
В обед «девки играют в горелки» - на приметной поляне играют в догонялки «до седьмого поту», а потом отправляются в бани, в которых парятся с особыми травами и мёдом.
На горелки запрещено появляться парням и мужчинам первых лет после жениться, но приходят зрелые мужчины и женщины. Каждый из них наблюдает за движениями и «ладом» девочки во время игры, а также за поведением по отношению к подругам. Каждый из них имеет право «призвать к приговору» мать или отца девочки, рассказав узнаное о её здоровье…
К вечеру, к восходу луны и звезд, девочки ходят «зорить тело» - подставляя лицо, руки без рукавиц лунному и звёздному свету, в почти полной тишине. Лишь самая ловкая в произошедших горелках – вслух за себя и всех подруг благодарит Луну-сестрицу за то, что довелось прийти в мир девочкой и просит защиты своей «женской долюшки» в будущем
Считали - что Луна имеет силу отвести "дурные мужчкие глаза", нежеланные в женском мире.
В этот день всякая святочная нечисть должна уже утихомириваться – скоро ж Крёс день! - и уйти подобру-поздорову под землю.
Для тех суседушек, которые, разбаловавшись, не хотят прервать веселье, устраивают показательные «прогоны чортов» - нарядившись рогатыми, хвостатыми, невиданными существами, процессия парней шуточно поколачивают товарища, одетого в вывернутый наизнанку зипун (мехом наружу), и прогоняют его до приметного странного корчня или «дикого пня» (несрубленного человеком)
Во какой. Чорт Указующий, к порядку призывающий))
Туда же три дня - «ставят каши и меды в остатно чортово веселие».
Ставят тайком от приходсткого священника, как правило, совсем старенькие, но как водится, самые храбрые и языкатые старушки – которым «ни чёрт, ни поп не страшен».
Ну и в случае случившегося праведного негодования – можно сказать, что совсем де бабушка выжила из ума… каши вон пеньку носит