Вот уже много лет подряд каждую осень я провожу в лесах Карелии.
Собирался и в этом, сложном и больном 2014-м.
Проехав около семисот километров, начал присматривать место, чтобы съехать с дороги и немного отдохнуть.
Ни чего подходящего долго не попадалось и я решил просто съехать на обочину, немного постоять и двигать дальше. Ведь впереди еще больше тысячи км, которые нужно "просверлить".
«За бортом» нескончаемый мелкий дождь, время за полночь.
Съехал на широкую обочину, остановился.
Дворники методично разглаживают дождевые потоки по ветровому стеклу...
Вдруг, в свете фар вижу - в нескольких метрах от меня, недалеко от дороги, в траве сидит крупная хищная птица.
Что-то слишком необычное было в ее силуэте. Что-то очень странное и не отсюда.
Или просто волна какая-то ударила от нее и накрыла с головой. Не знаю.
Выскакиваю из машины - и к птице. А она как сидела, так и сидит. Метров 5 - 6 от бампера.
Подошел, присел на корточки, смотрю. Хоть под фарами и видно хорошо, но птица сильно промокла под дождем и кто это - сразу определить не смог. Из ястребиных. Крупнее Коршуна. Не Канюк. Не боится. Не угрожает и не убегает. А смотрит на меня двумя глазами и что-то сказать хочет. Очень хочет! Но не знает как.
И еще. Странно, удивительно, но было ощущение, будто бы у нее тело обрадовалась тому, что я её нашел…
Освещенный фарами левый бок был в абсолютном порядке. А правое крыло в тени висело безжизненной мокрой тряпкой. Потрогал его - все кости в мелкие кусочки покрошены. Ни единого шанса на спасение.
Взял птицу в руки - большая, теплая, мокрая. Гораздо крупнее моего Коршика.
Его я держал в руках много раз. Помню.
А в ладонях у меня птица устроилась точно так же, как он. Аккуратно, бережно, чтобы не поранить меня своими когтями. Это очень тронуло. На каком-то самом глубинном уровне… птица насквозь промокшая, с размочаленным крылом, но заботится о том, чтобы не сделать мне больно.
Я много разных птиц держал в руках. И хорошо знаю, как ведут себя в руках разные птицы. Даже смертельно раненая будет биться из последних сил, но рваться из рук, что бы ее отпустили. Не любят они наши руки.
А эта тихо, молча, радовалась тому, что я ее нашел. И что мы встретились. Я не мог ошибиться. Это был именно тот случай, когда без слов знаешь точно и абсолютно.
Занес птицу в машину. Посадил рядом на пассажирское сидение. Включил свет. По оперению ног понял - Подорлик Малый. Птица более, чем редкая. Исчезающий вид. А может это последний Подорлик, которого я вижу в этой жизни?
На сидении рядом он стоял левым крылом ко мне, как абсолютно здоровая птица. Стремительный, сильный, совершенный Житель Неба.
Было что-то ненормальное в этом сюжете. Подорлик на пассажирском сидении в машине. Не бьется в стекла, не кричит, не мечется в поисках выхода, а стоИт, как будто на старой, сухой сосне или на вековом пне среди живого Леса…
Он стоял и радовался, что я его подобрал. И наверное, чтобы выглядеть достойно, время от времени поправлял здоровое крыло.
А правое, хоть его и не было видно, оно меняло всё.
И я это знал.
Очень хорошо знал, что это значит.
Хотелось закрыть глаза и выть. Где-то внутри рвались и кипели слезы, боль, чувство недоумения, беспомощности и бессилия.
Птица поворачивала ко мне лицо и смотрела теплыми, удивленными глазами. Иногда моргая и переминаясь с ноги на ногу. Так на меня смотрел только мой Коршик. А для Коршика я был Батяней. Хоть с ним и не летал, но для него я был "Самый Главный" и "Самый Лучший".
И этот смотрит на меня точно так же.
От боли или от жалости, не знаю, но я начал гладить его, как гладил своего Коршика. Только с Коршиком было другое.
Там была радость и Жизнь.
А тут Жизнь заканчивалась.
Я гладил мокрую птицу, а самого трясло. Я не знал, что можно предпринять в данной ситуации. Вернуться назад и выходить однокрылого Подорлика у себя дома? Он не выдержит столько пути. А даже если и выдержит, то нужна ли Орлу жизнь с одним крылом?
Я гладил его, а он время от времени трогал мои пальцы щекой и боковыми частями клюва. Тоже вроде как отвечал. А потом опять поворачивался ко мне, смотрел мне в лицо двумя глазами и радовался - ведь я его нашел и подобрал!
Что делать? Меня трясло, внутри всё скулило и выло. Больше всего меня убивала, именно, эта радость птицы и моя невозможность ему помочь.
- С одним крылом будешь жить?
Птица не ответила.
А в голове у меня пошли картинки, то ли виденные где-то, то ли услужливое сознание нарисовало - бежит по земле мой Подорлик, забывает, что он однокрылый, взмахивает здоровым крылом, переворачивается вверх ногами… потом поднимается, становится на ноги и перестает быть Орлом. Умирает еще раз. И потом еще. И еще…
- Что делать будем?
А он прилег и смотрит на меня одним глазом. И взгляд этот теплый, спокойный, ровный… люди так смотреть не умеют.
- Что делать будем?
И показалось, что он мне ответил:
- Мы же из Природы? Да? Мы, наверное, должны не только жить, но и умирать по ее правилам. И неизвестно, что важнее, первое или второе.
Не знаю, сколько мы просидели вместе. Стоя на обочине я не слышал проносящихся мимо машин. Не видел их фар, и вообще ничего не видел, кроме раненой птицы.
Сколько прошло времени? Не знаю.
Дождь закончился, вышла полная, большая луна. Я взял птицу в руки и мы вышли из машины. Подорлик мой был всё так же рад, что мы вместе, и очень бережно ставил свои лапки в моих ладонях.
Я знал, что на обочине ему нехорошо. И в лес он почему-то не ушел. Хотя, мог бы.
Подальше от дороги нашел ему поляну. Посадил в траву. Подорлик встал на ноги, как-то странно начал ходить. Казалось, что он не хочет мочить ноги и ищет место.
Место он нашел.
Аккуратно, осторожно на нем устроился, лег на живот и затих.
Я присел на корточки рядом. Сидел недолго. Понял, что мешаю, поднялся и ушел к машине.
Древние индусы считали, что "искусство умирать" не менее важно, чем "искусство жить". И одно без другого бессмысленно. А мы? Мы летим по трассе на бешеной скорости, ни чего не видя вокруг и сшибая всё живое…
А куда летим? Похоже, спешим туда, где нет Жизни.
